ГОЛОД В КАЗАХСТАНСКОЙ СТЕПИ.

21 июня, 2019 17:10

ГОЛОД В КАЗАХСТАНСКОЙ СТЕПИ.

 

 

ПЛАН:

 

 

В в е д е н и е.

1) НЭП в Казахстане.

2) Коллективизиция в рамках сталинской модели развития социализма и ее реализация в Казахстане(Ф.И.Голощекин). 3) Голод.»Письмо пяти».Письмo Т.Р.Рыскулова.

З а к л ю ч е н и е

 

 

В в е д е н и е.

 

 

Соловья баснями не кормят. Чувства голода не унять песнями и речами. Экономику не поднять ни зажигательными призывами, ни директивами, ни чрезвычайными мерами, в особенности, если у власть имущих отсутствует элементарное представление о здравом смысле. Если идеологические нормы ставятся выше потребностей и возможностей среднего человека можно смело ставить крест и на нормах и на человеке.   Уже   сегодня мы имеем возможность убедиться в том, что историческое развитие человеческого общества идет независимо от желаний, мнений и властных полномочий как отдельных индивидов, так и целых сообществ и диктуется лишь рядом объективных факторов, которые и необходимо учитывать для понимания и использования «механизмов», лежащих в основе исторического процесса. На базе данного исторического материала будет сделана попытка осмыслить объективную природу факторов, лежащих в основе драматических событий, имевших место в Казахстане в начале 30-х годов.

 

***

Империалистическая и гражданская война принесли казахскому народу разорение и обнищание. Отсталая колониальная экономика Казахстана после войны оказалась в тяжелейшем положении, в частности в упадок пришло сельское хозяйство республики. Посевные площади сократились почти в три раза, поголовье скота с 29,9 млн. до 16,3 млн. голов. Свое влияние оказал и жут 1920-1921 гг., когда погибло много скота, а также неурожай 1921. Политика военного коммунизма, введенная в годы гражданской войны, продолжалась и после ее окончания. В сельском хозяйстве сохранилась продразверстка. Крестьяне республики были недовольны проводимой политикой партии в этот сложный период и присоединились к распространившимся антисоветским мятежам в Кустанайской, Акмолинской, Уральской и Семипалатинской губерниях. Так в феврале 1921 г. 25-тыс.

Отряд мятежников во главе с полковником царской армии Николаевым разгромил здание органов Советской власти в Петропавловске. В Уральской губернии действовали более 10-тыс. вооруженных мятежников отряда Сапожникова.

 

Имело место недовольство крестьян политикой военного коммунизма. Все это имело место, естественно, не только в Казахстане, но и по всей России. Стало очевидным, что нужна новая экономическая политика, которая бы учитывала интересы огромного класса крестьянства, занятого мелкотоварным производством. Так вопрос экономики превратился в политику.

Х съезд партии (март 1921) принял решение о замене продразверстки продналогом, о переходе от военного коммунизма  к новой экономической политике (НЭП), которая основывалась на личной заинтересованности, на хозяйственном расчете. Она была рассчитана на построение материального фундамента социализма, утверждение социалистического способа производства. Переход к НЭПу в Казахстане произошел в марте-апреле 1921 г. С его введением разрешалось сдавать и брать  землю в аренду, применять наемный труд, поощрялось развитие сельскохозяйственной, кредитной, потребительской коопераций, Были отменены трудовая повинность и трудовые мобилизации, введенные при военном коммунизме. Мелкие предприятия сдавались в аренду частным лицам или кооперативам.

Все эти меры буквально тут же сказались на состоянии сельского хозяйства.

По целому ряду традиционно зерновых районов края был достигнут уровень 1913 г. Если в 1922 г. было собрано всего лишь 46 млн. пудов зерновых, то в 1925 г. — 92 млн., что почти на уровне 1914 г. Стала выходить из кризиса животноводческая отрасль. По сравнению с 1922 г. поголовье скота в 1925 г. удвоилось.

В целом, благодаря НЭПу экономика обрела ярко выраженный многоукладный характер с присущей ей конкуренцией и соревновательностью. Государственное вмешательство в экономику ограничивалось через налоги, кредиты, перераспределительные механизмы. Такая политика оказалась достаточно рациональной, поскольку сохраняла возможность функционирования всех реальных субъектов экономической структуры, будь то кооператив или арендатор, акцилнерное общество или госпредприятие, коммуна или частно­капиталистическое хозяйство. Одним словом, в условиях НЭПа отношение к различным формам собственности, т.е. укладам, было достаточно терпимым. В этих условия существенные сдвиги произошли и в промышленности, однако в целом, процесс восстановления и развития промышленности Казахстана проходил более медленными темпами по сравнению с центром и завершился лишь к 1927-1928 гг.

В годы первой пятилетки (1928-1932), однако, в Казахстане попрежнему преобладало сельское хозяйство(84,4% всей валовой продукции; 90% населения проживало в сельской местности.

Определяя  пути преодоления  фактического неравенства отсталых народов Востока, в том числе и казахского В.И. Ленин и партия большевиков выдвинули в этот период(1921-1929) программу стремительного перехода от феодализма к социализму, минуя мучительную капиталистическую стадию развития. Такой подход по замыслу большевиков, был возможен благодаря всесторонней помощи отсталым, слаборазвитым национальностям и народностям со стороны передовых наций, в частности русской.

По Ленину — это путь не только сокращенного, но, прежде всего, ускоренного развития, такого развития, при котором народы развитые, а также отсталые шли к социализму единым фронтом, выравнивая общий уровень экономики и культуры.

Искусственное ускорение этого процесса, партийно-политическая нетерпимость и подтягивание отсталых народов до уровня передовых, скорее всего привели к ущемлению прав человека, негативному отношению к культурному наследию прошлого, и постепенному сползанию на тоталитарные методы руководства страной.  На практике было проигнорировано ленинское положение о долгих и трудных муках рождения социализма по всей стране, а на просторах такой отсталой  национальной окраины, каким был Казахстан в 20-е годы — в особенности.

Теория перехода к социализму, минуя стадию капиталистического развития, затрагивала и интересы огромной массы крестьянства. При этом игнорировалась такая реальность, сложившаяся к концу НЭПа (1929), как подготовленность в социально-экономическом плане русского крестьянина к ликвидации помещичьей собственности на землю, к которой он шел раздумывая и имея 12­летний опыт (после 1917), а более отсталый казахский кочевник  — всего лишь один год, после первого крупного удара по эксплуататорской верхушке аула (конфискация имущества баев в 1928 г.). Все эти волюнтаристкие решения не могли не привести к деформации ленинских идей об ускоренном движении народов к прогрессу.

Трудности индустриализации края, вызванные и экономической, и культурной отсталостью, бывшим колониальным его статусом, усугублялись свертыванием НЭПа, возрождением методов работы периода военного коммунизма, заменой власти народа, властью личной диктатуры, насаждением командно-бюрократического метода руководства.

Эти деформации в Казахстане связаны с именем и деятельностью Ф.И. Голощекина, работавшего первым секретарем Казкрайкома партии в 1925-1933 гг.

***

С п р а в к а: Голощекин Филипп Исаевич(1876-1941) — член партии с 1903 г. Вел партийную работу в дореволюционные годы. Избирался членом Петербургского(1906) и Московского(1909) комитетов РСДРП.

На VI  (Пражской) партийной конференции был выбран членом  большевикского ЦК. Участвовал в работе VI съезда партии (1917).  В дни  Октябрьской Революции  —   член военно-революционного комитета в Петрограде. С декабря 1925 до начала 1933 секретарь   казахского краевого комитета ВКП(б). Последние годы жизни — Главный   Госу­дарственный Арбитр при СНК СССР.    В начале войны Голощекин был незаконно реприссирован. 28 октября 1941г. расстрелян.

***

Итак, на рубеже 20-30-х годов нэповская линия развития исторического действия была блокирована деформирующими установками авторитарно-по­литического мышления.

 

Выдвинутые во главу угла внеэкономические императивы выхолостили ленинскую идею кооперирования крестьянства, подменив ее ориентацией на жесточайший командно-административный террор.

В этих условиях основным движителем процесса кооперирования непосредственных производителей становились не столько действительное творчество масс и осознанная «снизу» экономическая целесообразность, сколько грубая сила и санкционированное «свыше» принуждение с его системой противоправных атрибутов обеспечения.

И одним из первых подтверждений этому служил уже сам факт директивного установления зональных сроков и темпов проведения коллективизации сельского хозяйства. Казахстан был отнесен  ктой региональной группе, где коллективизацию необходимо было в основном завершить весной 1932г.

(за исключением кочевых и полукочевых районов), но, «стараниями» местного руководства, уже к началу осени 1931г. в республике насчитывалось 78 районов(из 122), где коллективизацией были охвачены от 70 до 100% дворов. Нарушения принципа добровольности и элементарной законности с самого начала приняли повсеместный характер.

Чрезвычайный характер коллективизации с особой силой проявился в тех мерах, которые разворачивались в рамках реализации государственного курса на ликвидацию кулачества и байства. В директивах, доведенных до местных органов, указывалось, что удельный вес ликвидируемых кулацких дворов по отношению к общей массе хозяйств не должен превышать 3-5%. Но во многих районах подобного количества кулаков никак не набиралось. Однако система на то и командно-административная, чтобы всякая спущенная установка  без какого бы то ни было осмысления ударно претворялась в жизнь. Именно по этому численность раскулаченных всегда  и везде «подтягивалась» до верхнего предела.

Масштабы раскулачивания в Казахстане пока не поддаются точной оценке, но известно, что только в 1930-1931гг. численность крестьян, отправленных в «кулацкую ссылку» за предеоы Казахстана, достигла 6765 человек. Десятки тысяч хозяйств высылались за пределы округа проживания в границах республики. В то же время территория Казахстана была определена в качестве «кулацкой ссылки» для многих десятков тысяч крестьян из других районов страны. В республику были выселены 46091 семья, или 180 015 человек. Идеология раскулачивания вылилась в широкие репрессивные меры по отношению к крестьянсту. 7 августа 1932г. был принят закон «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической)  собственности», предполагавший наказание в в иде расстрела, а при «смягчающих обстоятествах» 10 лет тюрьмы с конфискацией имущества.

 

Только за первый год действия этой антиконституционной нормы в Казахстане было осуждено 33 345 человек. Так называемые раскулачиваемые подводились под ряд других статей уголовного характера.

Катастрофические последствия сверхфорсированной коллективизации многократно усугублялись административным произволом в ходе так называемого планового оседания кочевых и полукочевых хозяйств. Идеология оседания тесно увязывалась с полной трансформацией хозяйственных форм, а пути прогресса казахского крестьянина виделись исключительно в эволюции скотоводческого хозяйства в земледельческое или стационарное животноводческое.

Между тем государству, опирающемуся на неразвитые, фактически доиндустриальные производственные силы, радикальное преобразование традиционного аграрного фундаментализма было не по силам.

Для проведения коллективизации и оседания наряду с местными активистами Казкрайком привлек восемь тысяч рабочих. Кроме того, в республику было направлено 1204 двадцатипятитысячника из Москвы, Иваново-Вознесенска, Харькова, Ленинграда, которые часто понимали смысл и сам механизм оседания весьма утрировано. Для многих администраторов это означало стягивание с огромного радиуса сотен хозяйств в одно место (подчас лишенное кормовых  и водных ресурсов). Следствием подобного  скопления было то, что скотоводы лишались хозяйственного простора и возможности маневрировать стадами в поисках воды и корма. Посланцы партии из далеких краев пошли еще дальше. Подразумевая под оседанием организацию стационарных поселков, они насаждали в степи свой тип расселения… Многочисленные юрты прямо на снегу выстраивались в идеально правильные квадраты. Бывало, что для построения квартала не хватало юрт. Тогда сгонялось еще несколько аулов (т.е. общин), юрты которых дополняли «деревенские улицы».

В постановлении пленума Казкрайкома(декабрь 1929) строго  предписывалось «поставить весь план практических работ в области форсирования оседания и хозяйственного укрепления оседающего населения с таким расчетом, чтобы оседание производилось на основе с т о п р о ц е н т н о й  к о л л е к ­т и в и з а ц и и — всех оседающих бедняцко-середняцких хозяйств».

 

Наряду с этим, директивные органы потребовали «стимулировать коллекти­визацию животноводческих хозяйств в таких же темпах, как по зерновому хозяйству».

Расплата за непродуманные решения не заставила себя долго ждать. Собранный в огромнейших концентрациях на колхозно-товарных фермах и не имея возможности прокормиться, скот погибал. Аул и деревня Казахстана отреагировали на волюнтаристскую политику повсеместным упадком сельского хозяйства.

В течение первой пятилетки удельный вес Казахстана в общесоюзном производстве товарного зерна уменьшился примерно с 9 до 3% . Беспрецендентный урон понесло животноводство. В 1928г. в республике насчитывалось 6509тыс. голов крупного рогатого скота, а в 1932г. всего 965 тыс. Из поголовья лошадей, определявшегося на 1928г. в размере 3616,1тыс. физически выбыло 3200тыс. Практически перестала существовать такая традиционная для края отрасль, как верблюдоводство…

Реакция на силовое давление и грубый произвол выразилась не только в резком упадке секльскохозяйственного производства. Как и по все стране , в Казахстане имело место проявление открытого недовольства, которое в ряде случаев вылилось в вооруженные выступления крестьянства. Восстания сопровождались массовыми откочевками населения за пределы республики,  в том числе за границу(Китай, Иран, Афганистан).

Силовые акции, разрушавшие системы жизнеобеспечения этносов Казахстана, обернулись беспрецендентной демографической катастрофой, последствия которой проецируются в современность. Вопрос о численности жертв

остается пока открытым.

Предварительный анализ, проведенный историко-демографами(с использованием материалов «репрессированной» перепеси 1937г.), показывает, что казахский этнос понес тяжелейшие потери. От голода и связанных с них эпидемий народ потерял около 1750тыс. человек.

Большой урон численности коренного населения нанесли откочевки.Резко снизилась и численность других этносов, проживающих в Казахстане.

***

«Тов. Голощекин! Я думаю, что политика, намеченная в настоящей записке, является в основном единственной правильной политикой.» — Эти слова И.В. Сталина позволили секретарю крайкома уверовать в собственную непогрешимость. Насколько это страшно в условиях тоталитарной системы видно из фактов приведенных в письме Т.Рыскулова, адресованом лично Сталину(копии в сельскозяйственный отдел ЦК ВКП(б) — Кагановичу, СНК СССР — Молотову).

«…Откочевки казахов из одного района в другой, из пределов Казахстана, начавшиеся в конце 1931г. с возрастанием к весне и возвращением части откочевников (благодаря принятым мерам) летом 1932г. вновь теперь усиливается…

…Откочевки по отдельным районам доходят до 40-50% всего количества населения районов.

…В прошлую весну в Казахских районах среди откочевников наблюдалась большая смертность на почве голода и эпидемии. Это явление усиливается сейчас, с приближением весны. Вот ряд фактов, взятых из материалов с мест и относящихся к последнему времени. Приехавшие от нескольких краев предстаивтели для участия в рабочих комиссиях СНК РСФСР, сообщают следующие факт. Илларионов (от Средне-Волжского исполкома) говорит, что в Сольилецком и Орском районов среди откочевников умирают ежедневно 5-10 человек. Алыказов(от Зап.Сиб. исполкома) сообщает, что по одним станциям Сибирской железной дороги скопилось 10тыс. казахов, среди которых много больных эпидемическими заболеваниями и значительная смертность, Туганбаев (Зам.Пред. КиргизскогоЦИК) сообщает, что в г. Фрунзе и окрестностях до 10тыс. казахов (о чем писал в ЦК ВКП(б) и Киробком ВКП(б)), ежедневно умирают  15-20 человек(особенно дети).

Не лучше обстоит дело с откочевниками внутри самого Казахстана. По многим городам (Аулие-Ата, Чимкент, Семипалатинск, Кзыл-Орда и др.) и ст. ж.д. ежедневно вывозят трупы умерших. В чуйском районе(по сообщению уполномо­ченного тов. Джандосова) в райцентре селе Новотроицком умирает ежедневно 10-12 человек, в Сары-Суйском районе из имевшихся 7000 хозяйств осталось только 500, а остальные откочевали.

…По данным местных органов, в Тургайском и Ботбакаринском районах вымерло 20-30% населения и большая часть остального населения откочевала. В Челкарском районе в ряде аулсоветов 30-35% населения. В целом по Актюбинской области (куда относятся эти районы) председатель обл. исполкома тов. Иванов сообщил в докладе на областном съезде Советов (июль 1932), что в области в 1930г. было населения  1 012 500 человек в 1932 г. осталось 725800 человек, или 71%.

… В Каркаралинском районе в мае 1932 г. было 50 400 человек, а к ноябрю месяцу осталось 15 900 чел. и в райцентре ежедневно умирало 15-20 человек. … В городе Сергиополе(Турксиб) за январь месяц умерло около 30 чел. Все вышеперечисленные данные взяты из официальных источников».

***

С п р а в к а: Рыскулов Турар Рыскулович (1894-1943(?). Член партии с сентября 1917г. В январе 1920 избран председателем Туркестанского ЦИКа, осенью того же года назначен замнаркома по делам национальностей РСФСР. Осенью 1922г. председатель СНК ТурКССР, с февраля 1924г. работает в исполкоме Коминтерна, его уполномоченным в Монголии. С мая 1926 по  май 1937 — зам. пред. СНК РСФСР. Незаконно арестован и расстрелян. ***

В то время, когда Т. Рыскулов, а также  Г. Мусрепов, М.Гатаулин, М. Давлетгалиев, Е. Алтынбеков, К. Куанышев («Письмо Пяти») били тревогу, первый секретарь Крайкома так объяснял ситуацию:

 

«Казах никогда не выезжал из своего аула, не знал путей, кроме путей своего кочевания, теперь с легкостью переходит из района в район внутри Казахстана, включается в русские, украинские колхозы, переходит на работы, на хозяйственное строительство в Приволжье и Сибирь.  Конечно этот переход изменяет хозяйство, разрушает старый быт, рушится старое хозяйство. Не без уроков. Одни — националисты видят в этом исключительно мрачную сторону, разрушение хозяйства, другие — «левые» фразеры видят в этом только контрреволюцию. Конечно, в некоторой степени есть элементы и того и другого, но в основном идет перестройка быта».

Кому голод и эпидемии, а кому «перестройка быта»…

 

 

З а к л ю ч е н и е.

 

Есть много факторов регулирующих механизм процесса исторического развития. Некоторые из них сыграли решающую роль в трагических событиях начала 30-х годов в Казахстане. Это — некомпетентность и безответственность уководства республики. В приведенных ниже словах  Ф.И.Голощекина:

» Мы — власть! У колхозников еще живут собственнические инстинкты.

Нужно уметь администрировать!» — звучит камертоном другое: «Доадминистрировался!»